Как часто говорят в делах: еще успею.
Но надобно признаться в том,
Что это говорят, спросяся не с умом,
А с леностью своею.
Мы — фляги, если дух с вином отождествишь.
Любой из нас — камыш: стенаешь — песнь творишь.
Ты знаешь ли, Хайям, что в сути человека?
Как лампа, ты внутри светильника горишь.
Свою любимую — которой равных нет,
Которая во тьму собою вносит свет, —
Чтоб дивной красоте владыки поклонялись,
Пером смиреннейшим живописал поэт.
Не хмурься! Над землей — кружиться небесам,
Легендам о тебе — кружить по городам.
Пока планетам плыть кругами вековыми,
Тебя оберегать предписано векам.
Доколе над землей кружиться небесам,
Дотоле и зверью плодиться по лесам.
Пока внимаем мы небесным письменам,
Должны мы исполнять предписанное нам.
«Молельный коврик чтить пристало лишь ослам:
Ханжи и плуты в рай ползут по тем коврам».
Но те ослы — в цене: из клочьев драной шкуры
Чеканят золото, всучаемое нам.
Пока ты любишь уст вишневый самоцвет,
Пока, заслышав лай, готов бежать вослед,
Бог видит: ты — дитя, любитель погремушек.
Пока не бросишь их, тебя как будто нет.
Хайям! В шатре небес, в глухой голубизне
Где дверь, чтоб ты спросил, чтоб был ответ извне?
Ты в кубке Бытия как пузырек в вине.
Их столько показал Всевышний Кравчий мне!
Дружище! Даже так, для красного словца,
Уместно ль говорить про «место для Творца»!
Спроси себя: а где душа моя таится? —
И отповедь мою постигнешь до конца.
Хайям! Забудь шатер телесный, вникни в суть:
Твой дух — султан в пути, решивший отдохнуть.
Но разбудить его придет посыльный Смерти
И разберет шатер: султан продолжил путь.
Как изумляет нас кружение небес!
Загадками полно движение небес.
Идет во все дела вторжение небес,
Но как обжалуешь решение небес!..