Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Пушок над розой уст — чем не письмо!
Оно Печатью родинки-фиалки скреплено.
А на луне узор — кому и чье посланье?
В кого-то, видимо, и солнце влюблено!
Услада сердца! Чьи волшебные персты
Ваяли дивный лик небесной красоты?
Красавицы к пирам подкрашивают лица,
Своим лицом и так пиры украсишь ты!
Учуяв в ветерке твоих духов струю,
Рванулось сердце вслед... Растерянно стою,
Совсем забытый им: в себя впитало сердце
Не только ветерок — и ветреность твою.
Здесь некий муж твоей красою окрылен:
В переселенье душ и прежде верил он,
Теперь — уверился: «Вновь посрамлен
Юпитер! Юсуф Египетский на землю возвращен!»
О, Божьего письма начало! Это — ты.
О, высшей красоты зерцало! Это — ты.
Нет в мире ничего, что не было б тобою.
Ищи в себе, коль что пропало: это — ты.
Прошлась ты по душе, как благодать.
Ты кто? И, сам не свой, прошу: пройди опять!
Ты кто? Ах, ради Бога... Нет, скорее, ради сердца,
Присядь со мной, а я начну гадать: ты кто?
Что мне укор, Господь, что похвала? Избавь!
Ты слишком любишь лезть в мои дела. Избавь!
Меня, пока я трезв, добро и зло терзают.
Дай опьянеть! От пут добра и зла — избавь!
Печально: наша плоть из глины создана,
Поэтому всегда и влага ей нужна...
Ты снова от вина меня остерегаешь?
Зачем напоминать, что нет у нас вина.
Коль ты постиг, мой друг, в чьей воле этот свет,
К чему терзания, в которых смысла нет?
Вершил бы ты дела, тогда б и нес ответ...
Живешь единожды. Будь весел! — мой совет.
Коль к умному судьба безжалостна весьма
И без ума от тех, кто вовсе без ума,
Смывай вином свой ум! Авось, судьба сама,
Безумца пожалев, откроет закрома!