О сколько нам открытий чудных
Готовит просвященья дух,
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений - парадоксов друг,
И случай, Бог изобретатель.
Порою прячешься за потаенной тьмою,
Вселенной красочной являешься порою...
Ты развлекаешься кокетливой игрою:
Зажмуришься — и вновь любуешься собою.
До сердца моего свет Истины достал,
И тот, и этот мир сиянием застлал.
Скажите так: в жару, в любовной лихорадке
Я потом изошел и океаном стал.
Река твоя — отвод незнаемой реки.
Тоска твоя — исход незнаемой тоски.
Иди и глубоко такую мысль обдумай:
Рука твоя — рукав незнаемой руки.
Пройди своим путем, как свыше суждено,
В обличье нищего иль шаха, все равно.
Все — сам ты: море — сам, ныряльщик — сам, и жемчуг...
Нырни-ка в эту мысль! Давай, нащупай дно!
Ты скажешь, мир — халва? Ячменный хлеб — вкусней.
Ты скажешь, мир — парча? Дерюжный плащ — родней.
Ты Чашей Бытия считаешь мирозданье?
Я сто подобных Чаш храню в груди своей.
Чтоб зрить и прозревать, какое зренье нужно!..
От привязей земных освобожденье нужно.
Чтоб ты сумел прозреть и различить Его,
Вглядеться пристальней в Его творенье нужно.
Как грош из кошелька, однажды упадешь.
Подумай, почему ненужным стал ты, грош?
Ты дома у себя совсем забыл про Бога,
Отныне в Божий Дом дороги не найдешь.
Нелепо мудрствовать, когда стремишься к Богу,
Иль верить: идолы укажут нам дорогу.
Допустим, Каабу узрел ты наконец...
В развалинах ли суть, когда твой путь — к Чертогу.
Все убедились вновь, что вера здесь чиста,
Зато тебе, осел, зачтется клевета.
Твой дух когда-то был — как Иисус безвинный.
Ослиной дуростью не распинай Христа!
Для сердца Лик Любви — огонь и благодать.
Оно то пятится, то тянется опять...
Так объясни ему про мотылька и пламя:
«Ожогов не страшись, коль хочешь воспылать».